Игра в покер триллионами долларов Ч.1 – парализованный Запад

Еще в самый разгар кризиса бывший канцлер Германии озвучил достаточно любопытный вопрос – кто же все-таки виноват в том, что весь мир получил «такие неприятности»? При этом чем дольше длится поиск ответов, тем в большее замешательство приводят новые вопросы, вытекающие из якобы найденных решений. Вполне возможно, что происходящее и не является кризисом, просто наша экономическая система полностью перестраивается. Вполне возможно, что финансовые рынки больше не будут в «услужении» у рынков товарных. Вполне возможно, что западные страны не могут избавиться от долгов, так как демократия попросту не способна управлять деньгами.

Деньги из воздуха

До 1971 года золото выступало в качестве эталона американского доллара, при этом унция чистого драгметалла соответствовала 35 долларам, которые были фиксированным эталоном для всех западных валют. Однако во время войны во Вьетнаме Штатам потребовалось больше долларов, к тому же экономика развивалась так быстро, что использование золота как эталона стало серьезным ограничителем – и страны отказались от систем фиксированных валютных курсов. Начался новый этап развития мировой экономики, при этом были запущены одновременно два процесса – «освобождение» финансовых рынков, на которых запас денег был ограничен, и «освобождение» стран от «вредных» ограничителей дохода. На протяжении 4 десятилетий надувался этот пузырь, ведь центральные банки получили возможность создавать деньги из воздуха, а значит, обеспечить предоставление неограниченных кредитов. Все это длилось до взрыва наиболее крупного кредитного пузыря – сначала в Штатах, где банки вкладывали ипотечные активы (полученные от выдачи займов миллионам американцам, для которых кредитное жилье было единственным имуществом) в дешевые акции. Затем пошесть пошла по всему миру, так как американские кредиторы попросту навязали эти ценные бумаги своим клиентам во всех странах. Как только начали шататься пьедесталы американских банков, и без того обремененные долгами страны добавили к своим активам еще и частные долги и, попав в безвыходную ситуацию, начали занимать у тех же банков деньги еще большими темпами и под еще большие проценты. В результате единственным выходом на сегодня кажется увеличение долгов еще на триллионы.

Человеческий ген долгов?

С точки зрения сегодняшнего дня введение евро (если оставить всю риторику о Европе в целом) стало ничем иным, как продолжением долговой «мании», только еще более смелыми методами. Страны использовали курс евро и выгодные процентные ставки лишь затем, чтобы попасть в еще большие долги. Так может во всем виноват какой-то особый ген, отвечающий за долги? Что это – расточительство, глупость или просто ошибка в системе? Еще продолжаются споры о том, какая экономическая теория верна – теория спроса, которая базируется на формировании спроса правительством, регулирующего частный спрос, который становится источником государственных доходов, или теория предложения, в основе регулирования которой лежит снижение налогов. Правительства же пожинают плоды своих попыток стимулировать рост и занятость. Государственные бюджеты, базирующиеся исключительно на долгах, продолжали создавать иллюзию власти ровно до тех пор, пока могли властвовать, регулируя ставки. За годы финансового кризиса хрупкий баланс между демократией и рынками был попросту уничтожен. Правительства проводили усиленные интервенции, чтобы спасти свои банки, чем только усугубили ситуацию. Парадоксальным стало развитие событий, когда ипотечные заемщики оставались без крыши над головой из-за невозможности возвращать займы, а банки, игравшие со своими ипотечными облигациями, остались на плаву благодаря деньгам налогоплательщикам, среди которых были и их должники.

Кто правит бал?

Вторая фаза кризиса, в которой страны наодалживались дополнительных триллионов, чтобы стабилизировать свои финансовые рынки, привела к такой зависимости правительств, что из кулуаров конфликт между демократией и рынков вылился на улицы Афин и Мадрида, на экраны всех новостных каналов, в множество возмущений в социальных сетях. Впрочем, сами правительства уже почти ничего не решают – их политику сегодня формируют их народы и их кредиторы. Причем последние требуют сокращения долгов и показательного роста, а люди хотят всего лишь работы и процветания, которых им дать не могут. Таким образом финансовый кризис стал кризисом демократии, которая больше не правит балом.